I. Дао, которое должно быть действительным, не есть обыкновенное Дао. Имя, которое должно быть действительным, не есть обыкновенное имя.
То, что не имеет имени — есть начало неба и земли; то, что имеет имя — есть мать 1 всех вещей.
Вот почему свободный от всех страстей видит величественное проявление Дао, а находящийся под влиянием какой-нибудь страсти видит только незначительное его проявление.
Эти оба происходят из одного и того же начала, но только носят разное название 2.
Они называются непостижимыми.
Непостижимое из непостижимых и есть ворота всего таинственного.
II. Под небом все (люди) знают, что красивое есть красивое, но оно только безобразное.
Точно так же все знают, что добро есть добро, но оно — только зло.
Из бытия и небытия произошло все; из невозможного и возможного— исполнение; из длинного и короткого — форма.
Высокое подчиняет себе низшее; высокие голоса вместе с низшими производят гармонию; предшествующее подчиняет себе последующее.
Святой муж, будучи бездеятельным, распространяет свое учение. Вся тварь повинуется ему и никогда не откажется от исполнения его воли.
Он производит много, но ничего не имеет; делает много, но не хвалится сделанным; совершает подвиги, но их не приписывает себе.
Он никогда не останавливается, поэтому, ему не будет надобности удаляться туда, куда он не желает.
III. Чтобы не было ссор в народе, нужно не уважать мудрецов.
Чтобы люди не сделались ворами, нужно не придавать никакого значения трудно добываемым (ценным) предметам, потому что когда люди не будут иметь тех предметов, которые бы прельстили их сердца, они никогда не соблазнятся ими.
Отсюда, когда святой муж управляет страной, то сердце его пусто, а тело его полно; (он) ослабляет желания и укрепляет (свои) кости.
Он старается, чтобы народ был в невежестве и без страстей.
Также он старается, чтобы мудрые не смели сделать чего-нибудь.
Когда все сделаются бездеятельными, то (на земле) будет полное спокойствие.
IV. Дао пусто, но когда его употребляют, то, кажется, оно неистощимо.
О, какая глубина! оно начало всех вещей.
Оно притупляет свое острие, развязывает узлы, смягчает блеск и, наконец, соединяет между собою мельчайшие частицы.
О, как чисто! Оно существует предвечно, но я не знаю, чей оно сын и предшествовало ли первому царю. 3
V. Небо и земля не суть любвеобильные существа. Они поступают со всеми вещами, как с соломенною собакой 4.
Святой муж не любвеобилен; он поступает с земледельцами, как с соломенной собакой.
Все находящееся между небом и землей похоже на кузнечный мех.
Он (кузнечный мех) пуст, но неистощим: чем чаще надувается, тем больше выпускает воздух.
Кто много говорит, тот часто терпит неудачу; поэтому лучше всего соблюдать середину.
VI. Чистейший дух бессмертен. Он называется непостижимой матерью (самкой).
Ворота непостижимой матери — называются корнем неба и земли. Он (т.е. чистейший дух) будет существовать без конца. Кто хочет употреблять его, тот не устанет.
VII. Небо и земля вечны.
Причина того, что небо и земля вечны, заключается в том, что они существуют не для самих себя.
Вот почему они вечны.
Святой муж заботится о себе после других, поэтому он легко достигает безопасности.
Он оставляет свое тело без всякой заботы, поэтому он будет жить долго.
Кто не заботится о себе, тот весьма удачно совершит и свое личное дело.
VIII. Высшая добродетель похожа на воду. Вода, давая всем существам обильную пользу, не сопротивляется ничему.
Она находится на том месте, которого люди не видят, поэтому она похожа на Дао.
Жить хорошо — для земли; сердце — для глубины; союз — для любви; слова — для доверия; управление — для благоденствия (страны); дела — для умения; движение — для жизни.
Не ссорящийся не осуждается.
IX. Чтобы посуда была наполнена чем-нибудь, нужно держать ее твердо (без малейшего движения) и ровно.
Чтобы лезвие заострилось, нужно долго продолжать натачивание.
Когда дом наполнен золотом и драгоценными камнями, то невозможно сохранить его в целости.
Кто достигнет чести и приобретет богатство, тот сделается гордым. Он легко забудет, что существует наказание (за преступление).
Когда дела увенчаются блестящим успехом и будет приобретено доброе имя, то лучше всего удалиться (в уединение).
Вот это-то и есть небесное Дао (или естественное Дао).
X. Душа имеет единство, поэтому она не делится (на части).
Кто вполне духовен, тот бывает смирен, как младенец.
Кто свободен от всякого рода знаний, тот никогда не будет болеть.
Кто любит народ и управляет им, тот должен быть бездеятельным.
Кто хочет открыть небесные ворота, тот должен быть как самка 5.
Кто делает вид, что много знает и ко всему способен, тот ничего не знает и ни к чему не способен.
Кто производит (вещь) и постоянно держит ее, тот ничего не имеет.
Не хвалиться тем, что сделано, не начальствовать над другими, превосходя их, называется небесной добродетелью.
XI. Тридцать спиц соединяются в одной ступице (колесницы), но если они недостаточны для предназначенной цели, то их можно употребить для другой цели (воза).
Из глины делают домашний сосуд; но если она недостаточна для известной цели, то годится для другой.
Связывая рамы и двери, устраивают дом; Но если они недостаточны для этого, то из них можно делать домашнюю утварь.
Отсюда видно, что если вещь не годна для одной цели, то можно употребить ее для другой.
XII. Пять цветов ослепляют человека.
Пять звуков оглушают его.
Пять вкусов пресыщают его.
Верховая гонка и охота одуряют душу (сердце) человека.
Стремление к обладанию редкими драгоценностями влечет человека к преступлению.
Отсюда святой муж делает исключительно нравственное 6, а не для глаз. Поэтому он удаляется от того и приближается к этому.
XIII. Почесть и позор от сильных мира (для мудреца) одинаково странны.
Собственное тело тяготит его, как великое бремя.
Что значит: почесть и позор от сильных мира одинаково странны (для мудреца)?
Почесть от сильных мира — унижение (для мудреца), поэтому, когда она достанется (ему), то (он) относится к ней, как к совершенно призрачной; 7 когда она потеряется, то также к ней относится, как к презренной.
Вот это-то и есть: к почести и позору от сильных мира относиться как к призрачному.
Что значит: собственное тело тяготит его (мудреца), как великое бремя?
Я имею потому великую печаль, что имею тело. Когда я буду лишен тела, то не буду иметь никакой печали.
Поэтому, когда мудрец боится управлять вселенной, то ему можно поручить ее; когда он сожалеет, что управляет вселенной, то ему можно отдать ее.
XIV. Предмет, на который мы смотрим, но не видим, называется бесцветным.
(Звук, который) мы слушаем, но не слышим — беззвучным.
(Предмет, который) мы хватаем, но не можем захватить — мельчайшим.
Эти три (предмета) неисследимы, поэтому когда они смешиваются между собой, то соединяются в одно.
Верх не ясен, низ не темен. О, бесконечное! Его нельзя назвать именем.
Оно существует, но возвращается к небытию.
Оно называется формою (или видом) бесформенною.
Оно также называется неопределенным.
Встречаясь с ним, не видать лица его, следуя же за ним, не видать спины его. Посредством древнего Дао можно управлять жизнью настоящего времени.
Исследовать происхождение всего (или начало древности) называется нитью Дао.
XV. Древние, выдававшиеся над толпой, люди хорошо знали мельчайшее, чудесное и непостижимое.
Они глубоки,— постигнуть их невозможно.
Они непостижимы, поэтому внешность их была величественная.
О, как они медленны, подобно переходящим зимой через реку!
О, как они не решительны, подобно боящимся своих соседей!
О, как они осанисты, подобно гостящим в чужом доме!
О, как они осторожны, подобно ходящим на тающем льду!
О, как они просты, подобно необделанному дереву!
О, как они пусты, подобно пустой долине!
О, как они мрачны, подобно мутной воде!
Кто сумеет остановить их и сделать ясными?
Кто же сумеет успокоить их и продлить их тихую жизнь?
Исполняющий Дао не желает быть удовлетворенным 8. Он же не удовлетворяется ничем, поэтому, довольствуясь старым и не обновляясь (душою), достигает совершенства.
XVI. Когда пустота будет доведена до последнего предела, то будет глубочайший покой.
Всякая вещь растет, в чем я вижу возвращение (или круговорот).
Правда, вещи чрезвычайно разнообразны, но все они возвращаются к своему началу.
Возвращение вещей к своему началу и есть покой.
Покой и есть возвращение к жизни.
Возвращение к жизни и есть постоянство.
Знающий постоянство (или вечность) — мудрец.
Не знающий постоянства будет действовать по своему произволу, поэтому он призывает к себе беду.
Знающий постоянство имеет всеобъемлющую душу.
Имеющий всеобъемлющую душу будет правосуден.
Правосудный будет царем.
Кто царь, тот соединяется с Небом.
Кто соединен с Небом, тот будет подобен Дао, которое существует от вечности.
Тело его погибнет (умрет, когда настанет время), но (дух его) никогда не уничтожится.
XVII. Существует ли высочайшее бытие, я не знаю; но можно (духом) приблизиться к нему и воздавать ему хвалу, потом — бояться его, а затем — пренебрегать им.
От недостатка веры происходит неверие.
О, как медленны слова, сказанные с весом и со смыслом!
Когда совершены заслуги и сделаны подвиги, то все земледельцы скажут, что это достигнуто естественным ходом вещей.
XVIII. Когда великое Дао 9 будет покинуто, то появится истинная человечность и справедливость.
Когда широко будет распространена мудрость, то появится великая печаль.
Когда шесть ближайших родственников10 находятся в раздоре, то является почитание родителей и любовь к детям.
Когда в государстве царит усобица, то являются верные слуги.
XIX. Когда оставлены святость и мудрость 11, то польза народа увеличится во сто раз.
Когда оставлены человеколюбие и справедливость 12, то дети будут почитать своих родителей, а родители будут любить своих детей.
Когда покинуты всякого рода лукавство и выгоды, то воров не будет.
Одной только внешностью достигнуть этих трех (пунктов) невозможно. Для этого необходимо быть более простым и менее способным и бесстрастным.
XX. Когда уничтожено будет учение, то печали не будет.
Как велика разница между простым и сложным!
Как велика разница между добром и злом!
Необходимо бояться того, чего люди боятся.
О, дико! Еще далеко до средины.
Многие держат себя важно, словно получают жертвенное мясо, словно весной восходят на башню.
О, как я прост! Во мне нет ничего определенного, как в младенце, еще не достигшем детства.
Я как будто несусь, но не знаю куда и где остановлюсь.
Многие люди богаты, но я ничего не имею, как будто все потерял.
Я прост, как душа глупого человека, но люди света блестят.
Я один темен, но люди света просвещены.
Я один страдаю душевно; волнуюсь, как море; блуждаю и не знаю, где остановиться.
Многие люди делают то, к чему способны, но я один глуп и мужиковат.
Я один отличаюсь от других тем, что люблю питаться у матери 13.
XXI. Высоконравственный повинуется только одному Дао.
Сущность Дао похожа на блеск света.
О, неуловим блеск света! Но в нем есть изображение.
О, как он блестит! Он решительно неуловим, но в нем есть вещество.
О, как призрачно и непостижимо (Дао)! В нем есть сущность, которая достоверна.
От древности до ныне имя (его) никогда не исчезало.
Я обозрел многие начала, но не знаю, отчего такие начала, а не иные.
XXII. Из несовершенного происходит цельное.
Из кривого — прямое.
Из углубленного — гладкое.
Из старого — новое.
Если не много, то легко приобрести, а если много, то легко запутаться.
Поэтому святой муж имеет только одно, но он сделается примером для всего мира.
Он открыто не объявляет своих мыслей, поэтому он никогда не заблуждается (ясен).
Он никогда не выставляет себя, поэтому он всегда известен.
Он сам никогда не воюет, поэтому имеет заслуги.
Ничем он не гордится, поэтому он превозносится.
Ни с кем он не ссорится, поэтому вся вселенная никогда не сопротивляется ему.
Отсюда, высказанные древними слова: «Из несовершенного происходит совершенное; из кривого,— прямое»,— можно ли назвать лживым изречением?
XXIII. Редкие слова заключают в себе самые достоверные мысли.
Редкие изречения сами собою правдивы.
Утренний сильный ветер не продолжается до полудня; сильный дождь не продолжается целый день.
Ни небо, ни земля вечно существовать не могут. Тем более человек.
Живущий и поступающий по Дао равен ему; нравственный человек равен добродетели; потерявший все равен потере.
Дао любит находить равного себе; нравственный — равное себе; потерявший — также равное себе.
Где вера слаба, там не будет веры.
XXIV. Сухоногий не может встать.
Сидящий не может ходить.
Кто думает, что постиг все, тот ничего не знает.
Кто доволен самим собою, тот не может прославиться.
Кто хвастается, тот не может иметь заслуги.
Кто горд, тот не может возвыситься.
Такие люди, с точки зрения Дао, называются питающимися излишеством и творящими напрасное. Поэтому, когда они находят Дао, то оставаться в нем решительно не могут.
XXV. Вещество произошло из хаоса.
Есть бытие, которое существует раньше, нежели небо и земля.
Оно недвижимо, бестелесно, самобытно и не знает переворота.
Оно идет, совершая бесконечный круг, и не знает предела.
Оно одно только может быть матерью (самкой) неба и земли.
Я не знаю его имени, но (люди) называют его Дао.
Могущество его называется величием; величие его — безграничным; безграничное — бесконечным; бесконечное — возвращением.
Дао велико, небо велико, земля велика и, наконец, царь велик.
Итак, в мире существуют четыре величия, одно из которых составляет царь.
Земля несет людей; небо несет землю; Дао несет небо и, наконец, естественность несет Дао.
XXVI. Тяжелое лежит в основании легкого.
Тишина господствует над движением.
Хотя мудрец бывает занят целый день, но относится к своим делам внимательно и с большой осторожностью.
Хотя ему будет слава и внешнее великолепие, но он никогда не прельстится ими, ибо он стоит выше их.
Что случится с тем царем, который, имея 10 000 колесниц, презирает заботу о своей стране и думает только о своем удовольствии?
Презирающий заботу о своей стране потеряет лучших слуг — опору государства.
Где легкомысленное движение в народе, там царь легко упразднится.
XXVII. Нравственный человек не оставляет после себя никаких следов.
Красноречивый не сделает ошибки в своих речах.
Победоносный полководец не употребляет никакой хитрости.
Если что крепко заперто, то (оно), хотя и без замков, не отпирается.
Если что крепко связано, то (оно), хотя и без замысловатых узлов, не развязывается.
Мудрецы спасают погибающих и не оставляют нуждающихся в чем-либо без помощи. Они всегда очень бережно сохраняют вещи и не выкидывают их.
Это называется двойным просвещением.
Отсюда, нравственный человек есть учитель (или руководитель) безнравственных; безнравственные люди суть орудие нравственного.
Кто не уважает своего учителя и кто не любит своего орудия, тот, хотя умен, очень заблуждается.
Это называется важным отступлением от Дао.
XXVIII. Тот, кто знает свою силу и сохраняет свою слабость, сделается долиной вселенной.
Когда он будет долиной вселенной, то в нем будет пребывать вечная добродетель.
Человек вторично возвращается в состояние младенца (Дао).
Кто знает глубину своего просвещения и остается в невежестве 14, тот сделается примером всего мира.
Кто будет примером всего мира, тот не изменит вечной добродетели и возвратится к совершенству (Дао): он познает славу Его.
Находясь в презрении, он сделается долиной вселенной.
Кто — долина вселенной, тот будет доволен только добродетелью и возвратится в совершенную простоту.
Когда эта простота будет удалена, то из него выйдет прекрасный сосуд.
Если святой муж употребит его, то сделается начальником.
Вот почему великое установление никогда не уничтожится.
XXIX. Кто действует, сильно желая завладеть вселенной, тот никогда не достигнет желаемого, потому что вселенная есть божественное орудие, поэтому распоряжаться ее судьбою никто не в праве.
Отсюда, кто покушается на это, тот нарушает порядок мира; кто захочет завладеть им, тот немедленно потеряет его.
Вообще вещи идут вперед или назад; воют или дуют; 15 сильны или слабы; несутся или же останавливаются на одном месте.
Поэтому, мудрец избегает всякой крайности, роскоши и великолепия
XXX. Кто помогает царю по Дао, тот не будет заботиться о процветании страны посредством военной силы: что бы вы ни сделали людям, они тем же воздадут вам.
Где войско стоит, там будет расти колючая трава (вместо хлеба).
После великой войны бывает неурожайный год.
Отсюда, когда нравственный человек управляет (страной), то никогда не прибегает к грубой силе, не ищет тщеславия, не воюет, не гордится ничем, не останавливается нигде и не усиливается.
Когда вещь дойдет до полноты своего развития 16, то она ослабеет и одряхлеет.
То, что не Дао, быстро уничтожается.
XXXI. Благоустроенное войско есть нечестивое орудие, есть предмет, по своему существу, злой.
Мудрец предпочитает левую сторону правой, ибо употребляющие войско предпочитают правую сторону левой.
Войско есть нечестивое орудие, поэтому оно не может быть орудием для (истинно) мудрых. Отсюда, оно и употребляется только в неизбежных случаях.
Хотя война ставит, быть может, целью спокойствие, но она несомненное зло.
Если бы она была добро, то нужно было бы радоваться ей, но радуется ей лишь любящий убивать людей.
Любящий убивать людей не может осуществить свой добрый замысел в мире.
При добром деле левая сторона предпочитается правой, а при беде — правая левой.
Подчиненные генералы останавливаются на левой стороне, а начальствующие — на правой.
Когда сделается известной победа, то следует встретить эту весть с траурным обрядом, ибо на войне очень многие погибают.
Так как на войне очень многие погибают, то следует оплакивать войну.
Когда война окончится победою, следует объявить всеобщий траур.
XXXII. Вечное Дао не имеет имени. Оно незначительно, как щепка, но мир не может подчинить его себе.
Когда цари и князья заботятся о защите (своей страны), то сама природа 17 сделается помощницей их.
Когда небо совокупляется с землей, то спускается роса на землю, чего человек не в состоянии устроить 18.
Когда Дао разделилось на части, то получило имя.
Если имя известно, то нужно воздерживаться.
(Каждому) следует знать, где ему нужно оставаться. Кто соблюдает во всем воздержание, тот не будет знать (нравственного) падения.
Это — Дао, которое существует во всей вселенной.
XXXIII. Знающий людей разумен, а знающий себя самого прозорлив.
Побеждающий других силен, а побеждающий самого себя могущественен. Довольствующийся самим собой — богач.
Твердый в своих действиях имеет твердую волю.
Не отступающий от своего назначения долговечен.
Неуничтожимый после смерти вечен.
XXXIV. О, беспредельно великое Дао!
Оно справа и слева.
Вся тварь появилась на свет благодаря ему; оно не отталкивает ее от себя.
Заслуги Дао велики, но оно ими не хвалится.
Оно промышляет о всех вещах с любовью, но желает быть господином их.
Так как оно не имеет никакой страсти, то оно называется ничтожным.
Его можно назвать маленьким, ибо мельчайшая вещь возвращается в него.
Все существа подчиняются ему, но оно не считает себя господином их; поэтому его можно назвать великим.
Мудреца нельзя назвать великим, хотя он совершает великие дела.
Причина того, что святой легко достигает величия, заключается в том, что он не величает самого себя.
XXXV. (Святой) берет великого слона и идет по всему миру. Ходит, но не делает никакого вреда.
От удовольствия, спокойствия, тишины и величия дает ему (миру) пищу.
Проходящий пришелец остановился. Когда он говорит о Дао, то как просты его слова! (Когда) они произнесены, (то бывают) без всякого вкуса.
(Люди) смотрят на него (Дао), но не видят; они слушают его, но не слышат; они употребляют его, но оно не истощается.
XXXVI. То, что сжимается — расширяется.
То, что ослабевает — усиливается.
То, что уничтожается — восстанавливается.
То, что лишается всего — имело все.
Все это называется то скрытым, то ясным.
Мягкое побеждает твердое, слабое — сильное.
Как рыба не может покинуть глубины, так страна не может оставаться без орудия.
Сильное орудие правления не должно быть показываемо народу.
XXXVII. Дао ничего не делает, но нет того, чего бы оно не сделало.
Если царь и князья хорошо будут управлять страной, то все существа преобразуются так, как они желают.
Если все существа придут в сильное движение, то я удержу их посредством безымянной простоты.
Безымянная простота не имеет страсти.
Когда (в мире) не будет страстей, то будет спокойствие повсеместное и на всей земле будет правда.
XXXVIII. Люди высшей нравственности не считают себя нравственными; поэтому они имеют высшую нравственность.
Люди низшей нравственности не в состоянии потерять свою нравственность, и поэтому безнравственны.
Люди высшей нравственности, находясь в бездеятельности, не делают ничего.
Люди низшей нравственности делают то, что делают.
Люди высшего человеколюбия, находясь в бездеятельности, совершают дела, но не признают их (за свои).
Люди высшей справедливости делают то, что делают.
Люди высшей почтительности уважают других, но другие не уважают их, поэтому они принуждают их к почтению.
Отсюда, когда потеряно Дао, то является нравственность; когда нравственность забыта, то является человеколюбие; когда человеколюбие оставлено, то является справедливость; когда справедливость покинута, то является почтительность.
Вот почему почтительность есть последствие ослабления верности и преданности (господину) и начало всякого рода беспорядков в стране.
Поэтому великий человек держится существенного и оставляет ничтожное. Он все делает по правде, но никогда не будет опираться на законы.
Берите первое и бросьте последнее.
XXXIX. В древности всякое существо достигало единства.
Небо, достигши единства, стало чистым.
Земля, достигши единства, стала спокойной.
Дух, достигши единства, стал разумным.
Долина, достигши единства, стала полной.
Всякая вещь, достигши единства, стала существовать.
Цари и князья, достигши единства, стали образцами для мира.
Все это было достигнуто, благодаря единству.
Достижение единства во всем этом одно и то же.
Если бы небо было не чисто, то казалось бы, что оно боится взрыва.
Если бы земля потеряла спокойствие, то она была бы в опасности разрушения.
Если бы дух лишился разумности, то он потерял бы (свойство) быть духом.
Если бы пустота долины наполнилась чем-нибудь, то она перестала бы быть долиной.
Всякая вещь, если бы перестала расти, уничтожилась бы.
Если бы цари и князья потеряли верность и преданность (своих подданных), то были бы свергнуты.
Отсюда, благородные люди смотрят на неблагородных, как на свое начало; высшие смотрят на низших, как на свое основание.
Цари и князья заботятся о бедных сиротах и вдовах. Этим же они могли бы свидетельствовать о своем происхождении.
Ужели это правда?
Если разобрать телегу по частям, то не останется телеги.
Я не желаю быть гордым как драгоценный камень.
Также я не желаю быть презираемым, как дикий камень.
XL. Движение Дао происходит от сопротивления (своему вещественному).
Слабость есть отличительная черта действия Дао.
Все вещи произошли отбытия (что), и бытие от небытия (ничто).
XLI. Когда ученый услышит о Дао, то будет стараться осуществить услышанное (в жизни).
Когда человек средней руки услышит о Дао, то не будет соблюдать его до конца жизни.
Когда малоученный услышит о Дао, то он будет глумиться над ним.
Если бы над ним не глумились, то оно не заслуживало бы имени Дао. Поэтому сказано следующее:
Тот, кто разумеет очевидное Дао, кажется облеченным мраком; тот, кто идет вперед, держась Дао, кажется идущим назад; тот, кто на высоте Дао, кажется обыкновенным смертным.
Человек высшей добродетели похож на долину.
Человек высшей чистоты похож на презираемого.
Человек высшей нравственности похож на неспособного.
Совершающий добродетель похож на вора.
Испытывающий правду похож на похищающего вещи.
У большого четырехугольника не видно углов.
Большой сосуд не скоро делается.
Самый громкий голос не слышен.
Большое изображение не имеет никакой формы.
Дао скрыто от нас, поэтому оно не имеет имени.
Оно снабжает все существа (силой) и ведет их к усовершенствованию.
XLII. Дао произвело одно, одно - два, два - три, а три - все вещи.
Всякая вещь носит в себе Инь и заключает в себе Янь.
Находящийся в иступленном состоянии легко умиротворяет.
Люди ненавидят тех, которые оставляют сирот и бедняков без помощи. Поэтому умные цари и князья помогают сиротам и беднякам; они же сделаются предметом похвалы (народа).
Потеря есть начало размножения, множество — начало потери.
Тому другие учили и учат по справедливости, тому и я учу людей.
Очень сильный не умирает естественной смертью.
Я сделаюсь отцом учения.
XLIII. Мир смирен: все люди едят и бегают над его твердынею.
Небытие поглощается беспромежуточным.
Поэтому я знаю, что бездеятельность имеет высокое достоинство.
Бессловесное учение и бездеятельность полезней всего существующего между небом и землей.
XLIV. Что ближе к себе: свое имя или собственное тело?
Что больше: свое тело или богатство?
Что тяжелее испытать: приобретение или потерю?
Кто увлекается, тот потерпит большой убыток.
Кто имеет много, тот может потерять больше, нежели имеющий мало.
Кто знает, чем человек должен быть доволен, тот никогда не потерпит позора.
Кто, зная границы своей деятельности, не приблизится к опасностям, тот будет жить долго.
XLV. Великое совершенство похоже на несовершенство, но оно неистощимо (хотя беспрестанно употребляется).
Великая полнота похожа на пустоту, но польза ее неизмерима.
Великая прямота кажется непрямой.
Великий мастер кажется тупым.
Великий оратор кажется заикающимся.
Когда беготня преодолевает (тишину), то бывает холодно; когда тишина преодолевает беготню, то бывает тепло.
Полная тишина есть пример всего мира.
XLVI. Когда во всем мире соблюдается Дао, то быстрые кони забудутся и вся нива будет обрабатываться.
Когда на всей земле не соблюдается Дао, то военные кони будут расти в окрестностях города.
Нет греха тяжелей страстей.
Нет беды тяжелей незнания удовлетворения.
Нет преступления тяжелей жадного хотения приобрести много.
Вот почему знающий меру бывает доволен своим положением.
XLVII. Не выходя из дома, (мудрецы) знают, что делается на свете.
Не глядя в окно, они видят Небесное Дао.
Чем больше удаляешься от дома, тем меньше знаешь.
Поэтому, святые (мудрецы) достигают знания, не выходя никуда; не видя предмета, они знают название его.
Не делая ничего, они совершают много.
XLVIII. Учение прибавляется со дня на день, но Дао теряется со дня на день.
Эта потеря увеличится и дойдет до желания неделания.
Когда человек дойдет до неделания, то нет того, чего бы не было сделано.
Если в мире все в порядке, то следует завладеть им, но если нет, то не следует.
XLIX. Святые люди не имеют определенного (чувства), ибо они принимают чувство простолюдина, как свое.
Добрых людей я принимаю уже потому одному, что они добры. Злых принимаю как добрых.
Искренним людям я верю; также и верю неискренним, ибо в этом и состоит верх искренности.
Когда святые живут на земле, то они просты и тихи; они питают ко всем одинаковое чувство.
Для (блага) мира они делают свои сердца темными. Простые люди будут смотреть на них (как на своих учителей) и будут слушать сказание о их делах.
Святые смотрят на народ, как на младенца.
L. (Все существа), уходя из жизни, входят в смерть.
Жизнь имеет 13 ступеней своего развития; смерть также имеет 13 ступеней.
Ступеней человеческой жизни, которая постоянно стремится к смерти, опять 13 19.
Это почему? Потому что стремление к жизни слишком сильно.
Я слышал, что ведущий воздержанную жизнь не боится ни носорога, ни тигра, ни быть на поле сражения без воинского наряда, ибо на нем нет места, куда носорог мог бы ударить рогом, тигр мог бы вонзить свои острые когти и воин мог бы нанести удар мечом.
Это почему? Потому что для ведущего жизнь воздержанную не существует смерти.
LI. Дао производит существа, добродетель кормит их; они дают им вещественную форму, а могущество их совершенствует вещи.
Поэтому все существа почитают Дао и добродетель.
Никто не сообщал Дао его достоинства, а добродетели — ее ценности: но они сами по себе вечно обладают ими.
Поэтому Дао производит вещи, питает их, дает им расти, совершенствует, делает зрелыми, кормит и защищает.
Оно производит их и не делает их своими; делает их тем, что они есть, и не хвалится ими; оно царствует над ними и оставляет их свободными.
Вот что называют глубокой добродетелью.
LII. Вселенная имеет начало, которое и есть мать всего мира. По матери можно знать ее сына.
Когда сын известен, то и мать будет сохранена невредимо.
Хотя тело умирает, но (сущность его) никогда не уничтожается.
Кто закрывает уши и глаза, тот останется без употребления на всю жизнь.
Кто прислушивается ко всему изящному и старается удовлетворить страстям, тот никогда не спасется.
Могущий разбирать мельчайшие вещи называется ясновидцем.
Сохраняющий мягкость называется могущественным.
Употребляющий свет называется блестящим.
Тело истлевает, не оставляя ничего после себя. Это и есть наследие вечности.
LIII. Я беззаботен, но имею ум, поэтому живу в великом Дао.
Я раздаю милостыню в великом страхе.
Большая дорога (Дао) гладка и ровна, но люди любят ходить по тропинкам.
Когда правительство перестанет заботиться о благосостоянии народа, то поля опустеют и государственное хлебохранилище не наполнится никогда; люди будут надевать на себя разноцветные одежды, носить острые мечи и питаться изысканными блюдами.
Все это совокупно называется разбойничьей гордостью.
Неужели это есть Дао?!
LIV. Крепко стоящего нельзя вынуть.
Хорошо связанного нельзя развязать.
Дни кончины предков празднуются потомками. Кто, совершает это для самого себя, тот делает добро только для одного себя; кто совершает это для своего дома, тот делает добро для своего дома; кто совершает это для своей деревни, тот будет начальником в ней; кто совершает это для своей страны, тот делает добро для страны; кто совершает это для всего мира, тот делает добро для всего мира.
Я изучаю тело по телу, дом — по дому, деревню — по деревне, страну — по стране и, наконец, весь мир — по миру.
Но могу ли я знать, почему вселенная такая, а не иная?
LV. Достигший нравственного совершенства похож на младенца.
Вредоносные насекомые не укусят его; дикие звери не сделают ему вреда; хищные птицы не вопьются в него своими когтями.
Хотя у него кости мягки и мышцы слабы, но он будет держать предмет очень крепко.
Хотя он не знает, как совокупляется самец с самкой и как образуется зачаток в чреве, но ему известно до подробности все, что совершается в мире.
Хотя он кричит целый день, но голос его никогда не ослабеет, ибо в нем (голосе) существует полнейшая гармония.
Знание гармонии называется постоянством.
Знание постоянства называется очевидностью.
Творить приятное только для плоти называется нечистотой.
Душа, могущая господствовать над своим настроением, есть сильная (душа).
Вообще, цветущее отцветает, ибо в нем нет Дао.
Где нет Дао, там скоро наступит конец.
LVI. Знающий много молчалив, а говорящий много не знает ничего.
Дао закрывает свои глаза, затворяет ворота, ослабляет острие, развязывает узлы, смягчает свет, собирает мелочь.
Это называется непостижимым единством.
Сродниться с Дао невозможно; пренебрегать им нельзя; воспользоваться им непозволительно; повредить ему никто не может; чтить его нет основания; презирать его также нет причины.
Отсюда видно, что Дао благороднее всего существующего в мире.
LVII. Без справедливости нельзя управлять страной.
Для того, чтобы вести войну успешно, необходима ловкость.
Когда в стране нет (еще) беспорядка, (тогда) следует им овладеть 20.
Как я могу постигнуть, почему в мире такой порядок, а не иной?
Когда в стране много такого, что должно быть уничтожено, народ обеднеет.
Когда в стране много удобных машин, то народ перестает работать.
Когда в народе много искусных мастеров, то увеличится число чудовищных вещей.
Когда в государстве много законов и постановлений, то число преступников21 увеличится
Отсюда учит и святой: «когда я ничего не делаю (т.е. не предпринимаю ничего нового), то народ делается лучше; когда я спокоен, то народ делается справедливым; когда я не предпринимаю ничего нового, то народ обогащается; когда во мне не будет никакой страсти, то народ сделается простодушным».
LVIII. Когда не будет мелочности в управлении государством, то народ обогатится. А когда управление государством мелочно, то народ обеднеет.
О, беда! Где благо, там и несчастье.
О, благо! Где беда, там и счастье.
Но я не знаю, где оканчивается беда, и где начинается счастье.
Где нет правды, там люди будут относиться к правде, как к чему-то странному,— к добру, как к призрачному.
Издавна люди находятся в заблуждении, поэтому святой муж никогда не сделает им уступки.
Он не корыстолюбив, но ничего не раздает им.
Он — праведник, поэтому он ничего не сделает своевольно.
Хотя он — светило для всего мира, но не любит блеска.
LIX. Для того, чтобы служить небу и управлять людьми, всего лучше соблюдать воздержание.
Воздержание — это первая ступень добродетели, которая и есть начало нравственного совершенства.
Человек высокой нравственности преодолеет всякую трудность.
Глубина и могущество силы преодолевшего всякую трудность неизмеримы.
Он может быть владыкой мира.
Владыка мира и есть мать вселенной.
Мать вселенной будет жить вечно, ибо она имеет глубокий корень и крепкое основание 22.
LХ. Управление великой страной напоминает приготовление вкусного блюда из мелких рыб.
Когда святой муж будет управлять страною, то злой дух перестанет быть богом.
Это, впрочем, не значит, что злой дух перестанет быть богом (или духом),— но люди не будут терпеть вреда от него.
Святой муж никому не сделает вреда и никто не повредит ему.
Поэтому нравственность святого мужа все более и более усовершенствуется.
LXI. Великая страна похожа на устье реки.
Совокупление вселенной есть начало 23 всего мира.
Самка всегда побеждает самца потому, что она тиха и спокойно стоит ниже самца.
Когда большая страна стоит ниже маленькой, то первая завладеет последней.
Когда маленькая страна стоит ниже большой, то первая завладеет последней.
Отсюда видно, что стоящая ниже других страна будет владычествовать над всеми другими.
Что такое большая страна и маленькая?
Большая страна — вместилище многих народов, маленькая — вместилище немногих.
Если правитель страны будет стоять ниже других, то он осуществит свой добрый замысел.
Отсюда ясно, что желающий быть великим должен быть ниже всех.
LXII. Дао есть глубина бытия. Оно и есть сокровище добрых людей.
Оно также и есть то, что держит злых людей.
Изящные слова могут быть куплены ценой.
Добрые поступки могут быть совершены всеми.
Хотя люди злы, но нельзя совсем бросить их.
Выбирать царя и трех великих сановников. Имея в руках драгоценный камень, они разъезжают в колесницах 24, но это бесконечно хуже, нежели проповедовать Дао, сидя на одном месте.
В чем заключается причина того, что в древности Дао глубоко уважалось?
Не в том ли заключается, что, благодаря Дао, прощались преступники?
Оттого, быть может, в древности Дао почиталось во всем мире.
LXIII. Все должны быть бездеятельными.
Всем следует соблюдать полное спокойствие.
Все должны употреблять простейшую пищу.
Великое есть малое, многое — не многое.
Ненавидящим вас отомстите добром.
Когда вы благополучны, то подумайте, что нужно предпринять во время беды, так как великая беда начинается с незначительной.
Беда всего мира происходит из мелочи, как великие дела — из малых.
Святой муж не желает быть великим мира, поэтому и совершает великое дело.
Легко достигнутое согласие не заслуживает доверия.
Где много легких дел, там много и трудных.
Вот почему святой муж всегда живет как в беде, поэтому для него не существует беды.
LXIV. Не трудно держать легкую вещь.
Легко предотвратить (беду) до полного обнаружения.
Слабого легко разбить, мелкого легко рассеять.
Следует устраивать защиту тогда, когда еще нет (в том) надобности (т.е. нет врагов).
Следует заботиться о спокойствии страны тогда, когда еще в ней все в порядке.
Дерево, которое нельзя обнять руками (т.е. большое), выросло из маленького.
Девятиэтажная башня созидается из клочков земли.
Чтобы пройти тысячу верст, нужно начать ходьбу с одного шага.
Кто может создать, тот может и, разрушить.
Имеющий может потерять.
Святой муж ничего не создает, поэтому ничего не разрушает; он ничего не имеет, поэтому ничего не потеряет.
Кто, предпринимая дело, спешит наскоро достигнуть результата, тот ничего не сделает.
Кто осторожно оканчивает свое дело, как начал, тот не потерпит неудачи.
Поэтому святой муж всегда старается быть беспристрастным, не придавать ценности труднодобываемым вещам и не слушать бесплодного учения.
Он повторяет то, что делалось многими.
Он будет стараться, чтобы пособить естественному течению вещей, но ни в каком случае не препятствовать ему.
LXV. В древности исполнявшие Дао не старались просветить народ: они держали его в невежестве.
Причина того, что трудно управлять народом, заключается в том, что народ просвещается и в нем много умных.
Управляющий страной посредством умствования погубит ее.
Когда страна управляется без всякого умствования, то в ней будет благоденствие.
Знающий (сущность) этих двух пунктов будет образцом нравственной жизни (для народа). Его будут называть (человеком) непостижимой добродетели.
О, глубока и непостижима нравственность!
Она противоположна по своему существу, всему вещественному, но никогда не сопротивляется ничему.
Она соблюдает великое послушание.
LXVI. Причина того, что реки и моря суть цари многочисленных долин (по которым текут речки), заключается в том, что первая находится ниже последних.
Вот почему реки и моря суть цари многочисленных долин.
Когда святой желает поднять народ, то понижает его.
Когда он желает поставить его вперед, то ставит его назад.
Отсюда, когда народ займет высокое место, то не будет гордиться; когда пойдет вперед, то никому не сделает вреда.
Когда осуществит все, что сказано мною, то на земле будет мир.
Когда будет мир на всей земле, то не будет ссоры.
LXVII. На всей земле люди говорят, что мое Дао велико.
Правда, оно похоже на безумство, но несомненно велико.
Я имею три преимущества, которые я сохраняю, как сокровище.
Первое из трех сокровищ есть человеколюбие.
Второе — бережливость.
Третье — смирение или то, благодаря чему я не желаю быть руководителем для всей земли.
Человеколюбивые — храбры.
Бережливые — щедры.
Смиренные или не желающие быть руководителями для всей земли будут полезны на долгое время.
Кто храбр, не зная человеколюбия, кто щедр, не зная бережливости, кто идет вперед, не зная смирения, тот погибнет.
Кто ведет войну ради человеколюбия, тот победит врагов. Если он защитит народ, то оборона будет сильна.
Это потому, что его спасет Небо, которое дорожит подобным человеком.
LXVIII. Истинно просвещенный человек никогда не воюет.
Превосходный воин никогда не разгневается.
Победитель никогда не попросит содействия постороннего.
Умеющий пользоваться людьми охотно занимает низкое место, что называется добродетелью без сопротивления, средством для (благоразумного) пользования (услугами) людей и, наконец, согласованием с Небом.
Такое древнее постановление.
LXIX. В «военном искусстве» говорится, что на войне я никогда не бываю активным, а — пассивным.
Не сделав ни шага вперед, и ступить назад хоть аршин — значит: уступить врагам оспариваемое без сопротивления.
Когда нет врагов, то не бывает войны.
Нет беды тяжелее, чем презирать врагов.
Презирать врагов все равно, что бросить богатства без надобности.
LXX. Я говорю, что очень легко приобрести знания и творить благие дела.
Между тем, на всей земле никто не знает этого и не делает благих дел.
В словах должны быть принципы, в делах — господин.
Нет знания. Вот почему я не знаю ничего.
Знающих меня мало, поэтому я почтителен.
Отсюда святой муж надевает на себя худую одежду, но в себе имеет драгоценный камень.
LXXI. Кто, зная много, держит себя, как знающий много, тот болен.
Кто болеет телесною болезней, тот еще не (есть) действительно больной.
Святой муж никогда не болеет, ибо он не знает болезни, хотя болеет (телом).
LXXII. Когда народ перестанет бояться сильного, то сильный нападет на него.
Каково бы ни было жилище, оно для святого не тесно.
Каково бы ни было место рождения, для святого все равно.
Никакой предмет не стесняет его, потому и он не стесняет никого.
Хотя святой хорошо знает свое достоинство, но никогда не обнаружит этого.
Хотя ему не чуждо самолюбие, но он никогда не гордится.
Вот почему все должны удалиться от первого и приблизиться к последнему.
LXXIII. Кто силен и дерзок, тот убьет людей.
Кто силен, но не дерзок, тот оживит людей.
Эти оба либо полезны, либо вредны.
Никто не знает, почему небо любит один предмет, а другой нет. Решить этот вопрос даже святой муж не может.
Небесное Дао никогда не ссорится, поэтому оно побеждает всех.
Хотя оно мало говорит, но обсуждает лучше, нежели многоречивые.
Никто не называет (Дао), но оно присутствует везде.
Нам кажется, что оно ничего не делает, но на самом деле оно действует лучше всех.
Небесная сеть не плотна и как будто пропускает все предметы через себя; но из нее ничего не выйдет наружу.
LXXIV. Народ, не боящийся смерти, нельзя страшить смертью.
Народ, приученный бояться смерти, нельзя страшить делами, могущими причинить ему смерть.
Есть люди, должность которых — убивать. Убивающий людей вместо палача называется наместником убийцы.
Наместник убийцы повредит свою руку, совершая убийство.
LXXV. Оттого народ голодает, что слишком велики и тяжелы государственные налоги.
Это именно — причина бедствия народа.
Народ сделается непослушным, если правительство будет хлопотать о них чрезмерно много.
Это именно — причина непослушания народа.
Когда народ слишком сильно ищет жизни, то он будет смотреть на смерть, как на самое легкое дело.
Это и есть причина пренебрежительного отношения народа к смерти.
Вот почему не ищущий жизни мудрей ищущего ее.
LXXVI. Новорожденный младенец нежен и слаб.
Труп мертвеца крепок и негибок.
Только что распустившееся растение нежно и слабо.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Букв. — самка.
2 т.е. существо, не имеющее имени, и существо, имеющее имя,— произошли из одного и того же начала — Дао.
4 Соломенная собака — это кукла собаки, сделанная из соломы. Она, по словам толкователя Лао-цзы Хаку Геку-сен, употреблялась при жертвоприношении. Когда окончится обряд приношения, то китайцы бросают ее и топчут ногами. Здесь это выражение употреблено в смысле «ничтожества».
5 «Открыть небесные ворота» — значит достигнуть Дао или нравственного совершенства. Отсюда смысл этого афоризма таков: желающий достигнуть нравственного совершенства должен быть смиренным как, самка смиренна перед самцом.
6 Букв.: «внутреннее».
7 Букв, у Лао-цзы: «достойный удивления».
8 У Лао-цзы букв.: «наполненным».
9 Тут Лао-цзы иронически называет «великим Дао» и мудростью те учения, которые известны под названием «Учения блаженнейших царей».
10 6 степеней родовых линий.
11 Лао-цзы так называет, конечно, «Учение блаженнейших царей».
12 Лао-цзы так называет, конечно, «Учение блаженнейших царей».
13 т.е. у матери всех вещей (Дао).
14 Букв.: незнании.
15 В тексте Slan. Julien'a: нагреваются или охлаждаются.
16 Букв.: силы.
17 Букв.: вещь.
18 Букв.: заставить творить.
19 13 — это символическое число. Оно, по словам толкователя Лао-цзы Хаку Геку-сен, взято из области астрономии. Луна после своего появления через 13 дней достигает своей полноты; после полнолуния через 13 дней она совсем исчезает. Приводя это число дней, Лао-цзы, очевидно, хотел указать на то, что всякое существо развивается до известной границы. И когда оно достигнет полноты развития, то начинает ослабевать и наконец совсем уничтожается.
20 т.е. принять меры к его предотвращению
21 Букв.: воров.
22 Букв.: дно.
23 Букв.: самка.
24 Буквально: на четверном экипаже