НАУКА И МЕТОДОЛОГИЯ Ю.А.Петров

Методология в данной статье будет пониматься только как методология мышления (введения терминов, постановки вопросов и дачи ответов на них, установления истинности и организации теорий и т.п.). Особое внимание будет обращено на методологию научного мышления, которая отличается, и порой весьма сильно, от методологии обыденного мышления. Прежде всего, рассмотрим методологию введения терминов.

В процессе введения терминов особую роль играют определения, которые подразделяются на вербальные и остенсивные. В обыденном мышлении основную роль играют остенсивные определения значения (т.е. объема) терминов, которые даются на базе чувственных восприятий, в частности, с помощью примеров. В научном пониманиии главную роль играют вербальные определения смысла терминов, которые весьма часто именуют просто определениями. Вербальные определения определяемого смысла термина (т.е. понятия, выражаемого данным термином) есть определения через указания смыслов определяющих терминов, уже известных и представляющих смысл определяемого термина.

Ни одна научная теория не может обходиться только вербальными определениями, так как подобный процесс не имеет конца. Поэтому необходимо на чем-то остановиться в определении. Во всяком случае, исходные термины теории должны быть определены либо остенсивно, либо через термины, не принадлежащие данной теории, которые в конечном итоге все равно определяются остенсивно. Однако в теориях встречаются и квазиопределения, похожие по форме на вербальные определения, но таковыми не являющиеся. Например, в физике при определении термина «масса» указывается, что определяющим признаком массы является то, что она является либо мерой инерции, либо мерой гравитации, но не указывается определяющего признака самой массы, а стало быть не дается и вербальное определение. В философских работах некоторые авторы, не зная и не понимая суть своей работы, доводят квазиопределения основных понятий до тарабарщины. Например, в одной из такого рода работ, опубликованной в философской серии Вестника МГУ, хорошо интуитивно известный термин «понимание» определяется как «реконструкция личностных измерений объективации деятельности». Это уже не наука, а квазинаука или просто тарабарщина.

Возникает вопрос: как же понимают люди суждения, когда в них встречаются тарабарские квазиопределения, похожие по своей форме на вербальные определения. Ответ предельно прост: они их просто не понимают, а ориентируются на известные им остенсивные определения, не обращая внимания на квазивербальные определения.

Конечно, в науке тарабарщина не приемлема. Поэтому методология дает методы вербального определения научных понятий. И главный из них – как выделить определяющие признаки. Для этого необходимо отвлечься от несущественного для решаемой с помощью данного определения задачи и выделить существенное в «чистом виде». Например, математика выделяет в чистом виде в качестве существенного для нее только количественные отношения действительности, почему часто именуется «чистой математикой». Отрасль физики, например, ньютонова механика, изучая качественные отношения действительности, /идеализирует/ их, доводя до «предела», то есть либо до бесконечности (например, таковой может быть скорость распространения физических взаимодействий), либо до нуля (например, превращая в математическую точку размеры физического тела).

Для выделения в чистом виде содержания научных терминов методология разрабатывает специальные методы, например, методы алгоритмизации (конструктивизации), квантификации, качественного уточнения и т. п., на основе идеализации^[2].

/Идеализация /является методом выделения сущности в чистом виде, поэтому весьма трудно переоценить ее роль в науке, даже в истории науки. Так, некогда теорией горения являлась флогистонная теория. А сегодня она не годится. Говорят, что она стала ложной. Ньютон Смит^[3], например, утверждает, что вообще всяк ая истинная в момент ее создания теория через 200 лет становится ложной.

Методология науки считает, что теория является истинной (или ложной) не безотносительно, а относительно принимаемых ею идеализаций. И это в корне меняет дело. Так, флогистонная теория в момент ее создания была истинной относительно принимаемых в то время идеализаций, вводящих флогистон. Сегодня эта идеализация не принимается, а вводится понятие кислорода. Но флогистонная теория не применима к идеализации кислорода так же, как она не применима и к другим газам. Отрицание флогистонной теории не даст кислородную теорию горения. А в логике принимается принцип, говорящий, что отрицание лжи есть истинность, а отрицание истинности – ложь. Поэтому отрицание, допустим, ложной флогистонной теории должно было бы давать истинную кислородную теорию, что не имеет смысла. Отсюда флогистонная теория не ложна, а бессмысленна или неприменима.

Поэтому некогда истинные теории не превращаются в ложные, а становятся неприменимыми при новых идеализациях. Впрочем, при новых идеализациях они были бы неприменимы и в момент их создания. Это объясняет «вечную истинность» математики. Дело в том, что математика, изучая только количественные отношения действительности, вводит крайние идеализации ее, которые были и в Древней Греции, остаются верными и сегодня и будут существовать и в будущем. Если же их изменить, то современная математика тоже будет неприменимой. На смену ей придет более современная.

Вообще, мышление на базе вербальных определений характеризует научный стиль мышления и называется *теоретическим мышлением*. Современные науки все более склоняются к теоретическому стилю мышления, требующему применения абстрактного мышления, а не чувственных восприятий. Например современная физика вводит такие понятия как кварк, виртуальная частица, спин и т.п., которые чувственно не воспринимаемы, а истинные утверждения о них основаны на анализе смысла, то есть вербальных определений этих терминов, но не на чувственном восприятии их свойств или отношений.

Практически многие студенты не знают требований к вербальным определениям, поэтому обучение методологическим правилам введения вербально определяемых терминов просто необходимо, особенно для грамотного написания диссертаций.

С научной точки зрения весьма важно обучение студентов написанию научных работ. Практика показывает, что многие студенты не представляют, как правильно составить план научной работы, что такое результат работы, даже не могут правильно дать заглавие работе. Поэтому интеррогативная методология (то есть методология вопросно-ответного мышления) необходима для научного познания.

С интеррогативной точки зрения научная работа представляет собой вопрос, который содержит посылки явные и скрытые (неявные). Науку больше всего интересуют /научные вопросы/, содержащие скрытые предпосылки и требующие их анализа для получения корректного ответа, то есть результата работы. /Обыденный вопрос /не требует анализа скрытых предпосылок, а требует анализа только явных предпосылок. Ответ на вопрос, поставленный в научной работе, есть ее результат, ради получения которого и пишется научная работа (монография, диссертация, статья и т.п.). Чтобы получить необходимый результат, надо выполнить методологические требования, предъявляемые к заглавию, цели, введению, содержанию и заключению научной работы^[4].

Не вдаваясь в разъяснения вышесказанного, приведем только один пример научного вопроса. Допустим, спрашивается: какова длина ракеты, измеряемой с Земли и летящей со скоростью 270000 км/с, если на Земле она была размером 100 метров?

Как научный вопрос, этт вопрос кроме явных предпосылок о том, что свойство длины существует и т.п., содержит скрытые предпосылки о том, что существует определенная система измерения, что длина измеряется посылкой световых сигналов, имеющих скорость и т.д. Иначе говоря, скрытые предпосылки предполагают определенные идеализации.

Если эти идеализации являются идеализациями, принимаемыми ньютоновой механикой, важнейшей из которых является бесконечная скорость распространения физических взаимодействий, в том числе и света, то длина ракеты будет 100 метров. Если же эти идеализации являются идеализациями, принимаемыми релятивистской механикой, важнейшей из которых является скорость физических взаимодействий, принимаемая за конечную, равную 300000 км/с, то длина ракеты будет только 50 метров. Как известно, с ньютоновой механике величины абсолютны во всех системах отсчета, а в релятивистской они относительны.

Науку, конечно, интересует методология установления истинности своих теорий, что невозможно осуществить без методологического принципа относительности истинности применительно к принимаемым идеализациям (кратко: принцип относительности истинности)^[5], о сущности которого мы только что говорили.

В соответствии с этим принципом многие научные парадоксы становятся не парадоксальными. Например, становится ясным, что «парадоксы Закона» вовсе не являются парадоксами, т.к. их составляют два предложения, одно из которых принимает чисто математические идеализации, а другое – не математические (обыденные). Парадоксами не являются и «парадоксы Лоренца», так как одно из составляющих их предложений принимает идеализации ньютоновой механики, а другое релятивистской. И подобных «парадоксов» в науке не мало.

Из этого примера видно, что истинность теорий обусловлена принимаемыми ими идеализациями, которые в какой-то степени могут соответствовать материальной действительности. Поэтому на основе принципа относительности истинности можно установить принцип плюрализма истинности, подразделяющей истинность вплоть до специфической истинности отдельных теорий.

Например, ньютонова, релятивистская и квантовая теории механики принимают не только различные, но даже несовместимые идеализации. Парадоксы получаются в результате того, что их истинность рассматривается не как относительная, а как безотносительная^[6] , т.е. как истинность не зависимая от принятых идеализаций, чего на самом деле не бывает.

Так, ньютонова механика принимает идеализацию движущегося объекта как нульмерного, измеряемого в инерциальной (т.е. не испытывающей никаких физических воздействий) системе измерения, а скорость измеряющего сигнала принимается за бесконечную. Подобные идеализации представляют физическую реальность ньютоновой механики, т.к. только при этих идеализациях ее законы истинны. Но идеализированные реальности бывают не только в физике, но и в других науках.

Релятивистская механика принимает уже идеализации не совместимые с идеализациями ньютоновой механики. Например, подобной идеализацией будет принятие скорости движения за не превышающую 300000 км/с, т.е. за конечную.

Методология науки разработала методы обоснования истинности суждений. Основное здесь состоит в том, что это обоснование бывает двух родов: *безотносительное*, основу которого представляет предметный вывод, делающийся на базе свойств и отношений самого исследуемого предмета^[7] относительное*, делающееся на базе других суждений^[8] (например,аксиоматический вывод). Большинсво наук главным образом пользуются предметным выводом. Формальные правила относительного вывода изучает логика. Но таких правил очень не много.

В научных теориях главнейшим вопросом является формулирование принципов (исходных положений или аксиом) теории. Методология дает, например, следующие правила формулировки принципов теорий^[9]:-дать название принципу даже не важно на каком основании (можно на основе фамилии его автора); -вербально определить основные понятия, входящие в формулировкупринципа; -сформулировать с использованием этих понятий сам принцип; -обосновать его истинность и показать его применимость для решения научно-практических задач.

У нас студенты долгое время воспитывались на основе безотносительного понимания истинности. Поэтому многие научные положения ими усваивались неправильно, например, положение о ложности старых теорий, о противоречивости геометрий Евклида и Лобачевского, о парадоксах Лоренца и т.п. Не учитывалось развитие самой методологии науки, не прививался теоретический стиль мышления.

На самом деле, нельзя понимать истинность как адекватное соответствие объективной действительности^[10] , ибо тогда многие науки окажутся ложными (математика, физика и т. п.).

Истинность в современной методологии понимается как соответствие приписывания (предиката суждения его субъекту) присущности (свойств или отношений, обозначаемых предикатом, предмету, обозначаемому субъектом суждения). Необходимо различать логическую истину, устанавливаемую на основе анализа только логических терминов (и, или, не и т.п.), и фактуальную, устанавливаемую на основе анализа дескриптивных (обозначающих конкретные объекты, их свойства или отношения) терминов, то есть на основе анализа вербальных определений этих терминов. И это можно показать на примерах, требующих такого различения. Это еще раз подтверждает то, что истинность относительна, а не безотносительна.

Фактуальная истинность может быть эмпирической, а может быть и аналитической. Философская энциклопедия говорит в лучшем случае только об эмпирической истинности суждений, устанавливаемой чувственными восприятиями чувственно воспринимаемых объектах. А науку главным образом интересует аналитическая истинность теорий, устанавливаемая с помощью абстрактного мышления, то есть смысла терминов, даваемого вербальными определениями. Наука главным образом имеет дело с абстрактным мышлением, а не с чувственными восприятиями. Поэтому истинность, установленная аналитически с помощью анализа вербальных определений не зависит от истинности или ложности суждений об этих же самых объектах, установленной эмпирическим методом с помощью анализа чувственных восприятий.

Например, истинность суждения “Солнце черное”, установленное аналитическим методом анализа смысла вербально определенных физической энциклопедией терминов “Солнце” и “черное” не зависит от истинности или ложности эмпирического суждения “Солнце красное”, т.е. не черное. Так, в физической энциклопедии термин “черное” определяется как объект, практически не отражающий падающих на него электромагнитных волн^[11] . Тогда на основе вербальных определений “черного” и “Солнца” можно аналитически установить, что суждение “Солнце черное” истинно. И так как дается вербальное определение “красного”, то мы не можем сказать, что суждение “Солнце красное” ложно аналитически. Однако у нас есть эмпирические термины “Солнце” и “красное” и мы видим, что Солнце красное. Значит, эмпирически суждение “Солнце красное” истинно, а аналитически, в соответствии с физической энциклопедией, истинно суждение “Солнце черное”.

Этот пример придуман специально для того, чтоб показать, что аналитическая и эмпирическая истинности – это различного рода истинности, независимые друг от друга. Конечно, в науке аналитические термины подбираются так, чтобы они согласовывались в эмпирическими терминами. Поэтому аналитические и эмпирические суждения тоже в основном согласуются между собой в вопросе истинности. Но это не обязательно. Аналитическая истинность зависит только от вербальных определений, устанавливаемых применительно к принятым идеализациям.

Мы говорим о значении методологии для науки. Возникает вопрос о значении логики, совместно с которой преподается весьма узкая методология. И тут надо разобраться, что понимать под логикой. Под логикой понимается формальная логика, т.е. логика, не зависимая от содержания тех терминов и суждений, которыми она оперирует, а зависимая только от их логической формы. Например, рассмотрим математическую логику. Это формальные исчисления вроде алгебраического исчисления, одним из которых является исчисление предикатов. Оно может быть интерпретировано как наука о формальных выводах, совершаемых нашим реальным мышлением. И только. Причем эти выводы и так хорошо известны, например, правило модус поненс или правило модус толленс и некоторые другие.

Можно эти правила формализовать. Такого рода правил очень мало. Но в матемематической логике правил бесконечно много. Все эти правила для реального мышления искуственные, по ним мы не мыслим и выводов не делаем. Так что математическая логика описывает формы возможного, а не реального действительного мышления.

Традиционная (аристолевская) логика описывает выводы по правилам силлогизмов. И тоже подавляющее большинство силлогизмов – это формы выводов искусственного мышления, а не реального.

Здесь логику как науку необходимо отличать от логики как предмета преподавания, который охватывает наряду с логикой и какую-то часть методологии. Так вот, эта часть и является с научной точки зрения основной для знания студентов. Более того, эту часть необходимо существенно расширить и преподавать ее как методологию реального мышления.

_______________________________________

[2] Петров Ю.А., Захаров А.А. М., 1999, с. 7-30.

[3] Современная философия науки. М., 1996, с. 261.

[4] Петров Ю.А., Захаров А.А. Практическая методология. М., с. 46-52.

[5]Там же, с. 55-68.

[6]Там же, с. 94-98.

[7] Там же, с. 55-63.

[8]Там же, с. 63-68.

[9] Там же, с. 89-92.

[10] Философская энциклопедия. М., 1960-1970, т.2, с. 345.

[11] Физическая энциклопедия. 1988, т.1, с.10.